Выступили несколько человек. Среди них внук репрессированного Б. Мингалеева — В. В. Петров, официальную бумагу о реабилитации мать Владимира Владимировича Д. Б. Петрова получила на руки в 2002 году. Переехавшая в своё время сюда, в Валдай, из города Заполярный Мурманской области Анна Александровна Леонова сообщает, что не первый год участвует в этом мероприятии и всякий раз остаётся очень довольной им. Там, где она жила прежде, ничего подобного не проводилось. А между тем все её ближайшие родственники, среди них мама и отец — П. В. Куренкова и А. В. Липатов — и их родители были репрессированы. Их имущество было конфисковано, а сами они высланы на работы в Архангельскую область, где им была уготована горькая участь почти рабов: заготавливать лес, жить в землянках, ими же самими выстроенных. Маргарита Георгиевна Журавлёва, 1925 года рождения, в этом году не произносила речи, но хорошо помнит валдайское 8 августа 1937 года, когда арестовали её отца Георгия Фавстовича Журавлёва. Что значит в одночасье остаться без родителя и, мало того, стать дочерью «врага народа» — она испытала на себе в полной мере. Преподаватель исторической дисциплины в Валдайском филиале Новгородского агротехнического техникума Т. А. Абрамова говорила о том времени как о неоднозначном, противоречивом, которое нельзя понимать односторонне. Страна строила заводы, фабрики, развивала сельское хозяйство, двигала вперёд науку. Но наряду с этим были и такие чёрные, позорные страницы, когда государство в «целях безопасности» истребляло свой народ. Было упомянуто имя А. И. Солженицына и его Каждый сказал, что считал нужным. Так, пенсионер Виктор Владимирович Долбешкин остановился на личности столь чтимого им и многими его ровесниками И. В. Сталина, которому «приписывают то, чего не было». Руководитель районного общества памяти жертв политических репрессий Б. О. Шкляев, почтив память людей, без вины виноватых (а это миллионы наших соотечественников — военачальники, инженеры, врачи, творческая интеллигенция, — все они составляли цвет нации) и ставших по доносу предателями Родины, счёл необходимым заявить «о несправедливом урезании областной Думой в наше время льгот, предоставленных потомкам жертв, в основном направленных на их лечение». Участники митинга, в том числе представители Администрации и юные жители города, возложили к монументу цветы. Положила к нему букетик и жительница деревни Добывалово Э. О. Грудова, приехавшая вспомнить своего батюшку и рассказать о нём, она привезла с собой его фотографию. Многие на митинге и после него, на поминальном обеде, организованном комитетом по соцвопросам, отмечают: всё прошло достойно. Единственный, пожалуй, минус: на этот раз было очень мало молодёжи, которой нужно внимательно слушать, что говорит старшее поколение, волею судьбы ставшее очевидцем тех страшных дней. Д. Тарасов Тёплым добрым словом вспоминает своего отца, ставшего жертвой политрепрессий, жительница деревни Добывалово Эмма Оскаровна Грудова. В далёком 1938 году, когда арестовали её батюшку Оскара Арнетовича РАНТУ, маленькой Эмме было всего пять лет. Воспоминания об отце у неё очень смутные. Единственное, что она хорошо помнит — это тот страшный день, когда незнакомые люди Куда взять?! Потом, спустя много лет, она уже понимала: оттуда, куда он ушёл, уже не возвращаются. А если Когда это произошло, семья Оскара Арнетовича жила в Мурманской области. Он работал учителем математики в деревенской школе, его жена Серафима Кристиановна трудилась там же, убирала классы. В семье было трое детей, Эмма старшая из них. Дом, семейные заботы и праздники, вполне счастливые родители и их дети — тогда казалось, что в жизни всё будет хорошо, просто замечательно. Но волна репрессий уже катилась по стране, вырывая практически повсеместно из рядов её лучших и просто хороших сынов и дочерей то одного, то другого — великое множество. Правда, Эмма тогда этого не знала. Да что Эмма! — не ведала, в чём корень зла, сама страна. Ни с того ни с сего Когда арестованный Ранта был под следствием в Мурманске, Серафима Кристиановна вместе с детьми сорвалась с обжитого места и поехала, чтобы быть поближе к мужу, в надежде, что дадут свидание. Найдя скромный угол для того, чтобы хоть Свидания не давали, и лишь однажды в дверь дома, где они жили, постучал мужчина. Он, с которого по счастливой случайности было снято подозрение в преступлении перед Родиной, принёс Серафиме записку — измятый клочок бумаги, где знакомым ей почерком было написано: «Сима, жди, я вернусь через пять лет». Это было спешное послание уже осуждённого человека, пребывавшего в застенках, откуда дорога для подобных ему лежала на восток. С тех пор известий о нём никаких не было. И только в наше время уже престарелая Серафима Кристиановна получила официальную бумагу, где чёрным по белому было изложено, что «враг народа» Оскар Арнетович Ранта невиновен и полностью реабилитирован. Поразительно: произошло это примерно за год до её смерти. Эмма Оскаровна говорит, что, когда она подросла, мама рассказывала ей, какой у неё был отец: интеллигентный, образованный, очень любил играть на музыкальных инструментах, но здоровьем был слаб. Какие же, спрашивается, лагеря и исправительные работы он мог выдержать? В Добывалове женщина живёт не так давно. Оставшаяся в своё время без прежде здравствовавших близких родственников, уже на пенсии она поехала из Псковской области, где провела Столько лет прошло с тех пор, но Эмма Оскаровна никогда не забудет удаляющуюся фигуру отца, утешавшего её и обещавшего вернуться, и её плач, и слова: «Папочка, ну возьми меня с собой, ну возьми, возьми… возьми». Д. Тарасов
Фото автора
Ушёл и не вернулся
Фото автора