Провинциальный портрет: Радость и боль души Евгения Филиппова    30.01.15 г. Линия жизни В Валдае многие знают его. Но если вы не знаете героя сегодняшнего номера, то знакомьтесь с ним. Он житель нашего симпатичного и тихого провинциального города вот уже более пятидесяти пяти лет. Человек, посвятивший свою жизнь охране и восстановлению зелёного золота и его кладовых. Уже много лет Евгений Васильевич Филиппов трудится в нашем национальном парке на должности заместителя директора по наземной фауне. Тому, кто не ведает, как, в общем, нелёгок этот хлеб, может прийти в голову: ещё один кабинетный работник. И такое суждение будет неправильным, потому что работа в офисе с ворохом бумаг, а не с егерями да охотниками, к роду-племени которых он себя причисляет, его как раз немного тяготит. То, что мой недавний собеседник любит лес, после стольких лет сначала в качестве техника-лесовода, а затем охотоведческой работы много знает о нём, его обитателях, например, лосе, кабане, медведе, звериных повадках, лесной птице и всякой лесной жизни, понимаешь сразу же, вступая с ним в непринуждённый разговор. Дело ещё и в том, что его работа всегда совпадала с его увлечением — он охотник. Вообще о лесе, видимой и скрытой в нём красоте, он может говорить часами. Кажется, что это его второй дом. В Васильиче (позволим себе для простоты слога, который, возможно, нужен для этих строк, иногда называть его так) видишь и преданность однажды выбранному делу, и хозяйский подход к нему, и неравнодушное, прямо скажем, болезненное отношение к тому, что цивилизация всё больше и больше теснит природу. Эта любовь к лесу, охоте и рыбалке передалась ему от его батюшки Василия Михайловича. Тот был лесоводом. В своё время (а было это в конце 1950-х годов) отец Евгения Васильевича, переехав сюда на новое место жительства с семьёй из Малой Вишеры, возглавил работу Валдайского лесхоза. Спустя какие-то месяцы после того, как был назначен директором, он открыл на базе лесхоза первый лесопитомник, который существовал ещё до недавнего времени. Окончив Лисинский лесной техникум и получив профессию техника, Евгений Васильевич долгое время трудился в Валдайском лесничестве. Много леса посадил он своими руками, теперь эти прежде голые места и не узнать. Он был главным лесничим, потом руководил этим лесничеством. Затем трудился в госохотинспекции межрайонным охотоведом. По этой же охотоведческой линии теперь его можно застать в госучреждении, которое осуществляет контроль на охраняемой территории и сберегает нашу природу. Он сменил 32 ружья, но не стреляет ради забавы Охотники нередко меняют ружья. У нашего охотника, добывшего за свою долгую жизнь много разного зверья, их было тридцать два! Нет, вы не ослышались. Их в действительности было столько. А некоторые из них оставили в душе Евгения Васильевича очень приятные воспоминания. Так, в молодости было у него одно душевное ружьецо — французское, с красивой гравировкой по «борту», изображающей сцену охоты, — волей случая доставшееся ему и так же волей случая перешедшее из его рук в руки другого охотника. Это ружьё отличалось тем, что имело весьма небольшой для охотничьего оружия вес, и что очень важно, у него был прекрасный бой. Сейчас у Евгения Васильевича обычный, ничем не примечательный ствол ещё советского производства — Иж. Но он дорожит им. Говорит, что это вещь хорошая, надёжная, проверенная временем, и пока его не подвела. Он никогда не стрелял ради забавы, а охотником был потому, что это всегда было его внутренним зовом. В числе трофеев — медведи и лоси, не говоря уже о мелкой живности, в том числе птице. Кстати, первой в его жизни добычей был рябчик — о, сколько лет прошло с тех пор, когда пристрастие к охоте привил ему Михаил Тихонович Кривенко, заядлый охотник, человек, ныне здравствующий. Нужно отметить, что с годами охотничье рвение в герое этих строк всё же немного поугасло. Например, на самом крупном добытом им медведе Евгений Васильевич решил остановиться: мишек он больше стрелять не будет. Старается не стрелять охотник и глухаря, и тетерева. Говорит, что жалко их как-то становится. Одних волков только ему не жаль. Да и кабанов тоже. А сейчас как раз время, когда нужно охотиться на серого, и оно продлится до таяния снега, которое будет уже скрывать следы распоясавшегося хищника. Случай на охоте Было это давно, в то время, когда наш охотник только становился им. Молодой и ещё неопытный, он охотился как-то в конце августа на медведя на овсах. Час за часом, стараясь сохранять тишину, чтобы не дать зверю обнаружить себя, он проводил на лабазе, посматривал по сторонам. Да, видно, проморгал косолапого, потому что, к большому своему удивлению, обнаружил хозяина леса прямо под собой. Медведь спокойно лежал ровнёхонько под лабазом — всего в нескольких метрах — и, подобно самому охотнику, посматривал по сторонам. Многого ожидал охотник, но такого не предвидел! Чувство страха перехватило дыхание «необстрелянного» охотника. Длилось это буквально секунды, как вдруг послышались голоса. То были женщины, вышедшие из леса, по-видимому, собиравшие клюкву. Они шли по дороге, вдоль поля, и прошли рядом, всего метрах в двадцати от медведя, и он их заметил, а они его — нет. Удивительно, но Топтыгин отреагировал на людей совершенно спокойно. Чем всё закончилось? Медведь ушёл, никого не потревожив. Исходя из этого и других случаев мой недавний собеседник убеждён: зверь в лесу и рядом с ним нас видит, а мы его — зачастую нет. Счастливый человек — Евгений Васильевич, вы счастливый человек? — Конечно. — Почему? Ваше счастье настолько большое, и лицо его вам так хорошо знакомо? — Нет. Счастье проявлялось для меня часто в малом, в самом простом. В жизни было так много счастливых моментов, что они все вместе и составили моё личное счастье. У меня три сына: Юрий, Василий и Григорий. Когда они родились, и когда во младенчестве я носил их на руках, то испытывал неподдельное счастье. В своё время у меня был мотоцикл Иж-Юпитер с коляской. Поехал я на нём раз на утиную охоту. А дождь пошёл да стал усиливаться, когда я был уже на месте. Дождик то разойдётся, то тише становится. Ну что, нужно пережидать непогоду. Залез я в коляску, накрылся брезентовой покрывашкой на ней, и слушаю, как мерно стучит по ней тёплый дождь. В тот день, в те часы, под сереньким мокрым небом я чувствовал себя очень счастливым человеком. Боль души — цивилизация Замдиректора по наземной фауне часть рабочего времени проводит в лесу. Здесь он встречается с находящимися в его подчинении егерями да с охотниками из общества охотников и рыболовов. Прямо на месте любит сам вести учёт лесных обитателей. Проверяет работу коллег, наличие солонцов, подкормки для животных, всё ли сделано, как велел он, главный охотовед в парке. А кабинетную работу Евгений Васильевич, действительно, немного недолюбливает — из-за отчётов и судов с такими инстанциями, как Росприроднадзор и Россельхознадзор. Говорит, что «достают зачастую надуманные официальные бумаги», которые существуют, кажется, для того, чтобы армия чиновников оставалась на своих местах. Составление подобных официальных бумаг — дело малоинтересное даже для заместителя директора. А что поделать? Вот и сейчас он «воюет» в судах с Россельхознадзором, упорно требующим от охраняемой природной территории, на большей части которой разрешена охота, разделочной площадки. Какой она должна быть, и как охотники будут доставлять к ней с места охоты неразделанные туши, большого кабана, а то и лося, чтобы разделывать их в строго отведённом месте — непонятно, потому что, как он говорит, нигде это не прописано. Но «там» на «непонятно» разводят руками: мол, наше дело сообщить вам наши инструкции, а ваше — исполнять. «Достаёт и цивилизация, на глазах убивающая Валдайское озеро», в которое текут воды, загрязнённые в результате жизнедеятельности человека. Здесь и химия, и горюче-смазочные материалы, и канализация. Свою «ложку дёгтя» добавляют безответственные туристы, а то и просто жители города, оставляющие за собой горы мусора. Но вообще Евгений Васильевич оптимист по жизни, которая, на его взгляд, меняется, как меняется всё в природе. Д. Тарасов На снимках: Е. В. Филиппов в рабочем кабинете; охота с собакой — одна из самых интересных и добычливых; численность волка необходимо контролировать. Фото автора и из домашнего альбома Е. Филиппова

комментировать