Интересно складываются человеческие судьбы — одна не похожа на другую. Сегодня в преддверии Дня защитника Отечества наш рассказ о человеке, служившем на флоте, многие годы носившем военную форму, да и теперь имеющем прямое отношение к Вооружённым Силам, хотя сейчас он не служит и не носит погон. Это Григорий Михайлович Сапелкин, которого мы знаем как заведующего отделом военного комиссариата Новгородской области по городу Валдай, Валдайскому и Крестецкому районам.
Военные дают путёвку в жизнь военным — гены, наверное, берут своё. Так бывает очень часто. Вот и в роду Сапелкиных так. Оба его деда служили на флоте. Один из них был военно-морским врачом, другой — мичманом. Отец тоже был кадровым военным, подполковник, но служил в армии. Старший брат опять же военный, теперь в отставке, проходил службу на авианосце «Адмирал Кузнецов».
Григорий Михайлович говорит, что семья военного, в которой он вырос, переезжала с одного места жительства на другое, жила то в одном гарнизоне, то в другом — и это стало для него ещё с юности первопричиной в будущем надеть форму и быть служивым человеком. Так и произошло, когда он окончил среднюю школу и поступил в высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского Комсомола в Ленинграде, готовящее офицеров-подводников.Ещё
следует отметить, что в детстве и юности герой этих строк любил читать книжки. Мальчик очень рано пристрастился к чтению. Уже к третьему классу знал содержание произведений Жюля Верна. Особенно понравилась ему его книга «20 тысяч лье под водой».
За эти многие годы он не растерял любви к чтению. По-прежнему читает немало, как классиков, так и современных авторов. И хочет, чтобы его сынишка Стасик, второклассник, учащийся нашей гимназии, тоже любил читать, а поэтому прививает ему интерес к литературе. Хотя — вы сами понимаете — дети сейчас почти поголовно «сидят в компьютерах» и заинтересовать их реальной книгой вообще-то сложно.
Что такое тяготы военной службы Григорий и его товарищи по учёбе узнали ещё во время обучения в вузе. Процесс обучения подразумевает нештатные ситуации, тренинги, не говоря уже о том, что точные науки надо знать на зубок, чтобы получить диплом соответствующей специальности. Он учился на инженера-электромеханика по обслуживанию ракетной и авиационной техники.
После окончания вуза было распределение на службу. И был выбор: служить либо на Северном флоте, либо на Тихоокеанском. Выбрал Тихоокеанский — захотелось посмотреть Дальний Восток.
На службу прибыл в приморский город Вилючинск, это на Камчатке, в нескольких десятках километров от Петропавловска-Камчатского. Служба началась хорошо — с доклада о своём прибытии командиру подводной лодки. Однако «хорошо» — это не значит, что пошла как по маслу, как по проторенной дорожке. Служить тяжело. А подводнику трудно, может быть, как никому. Прослужив определённый срок, Григорий увидел, что романтика, которая овладевает многими парнями в юности, здесь на океане, когда военные, можно сказать, одну треть года находятся под водой, рядом нет ни жены, ни невесты — заканчивается. На этом заканчивается и их служба. «С меня хватит», — говорили некоторые сослуживцы, и увольнялись на «гражданку». А он, как и подавляющее большинство других, оставался в этих рядах — понимал: флот — это его жизнь.
Интересны традиции, существующие на флоте. Одна из них, о которой наслышаны гражданские люди, это, пожалуй, так называемый «приём в подводники». Сия добрая традиция имеет старые корни и что забавно, несёт в себе юмористические черты. Без юмора подводнику, несмотря на всю серьёзность выбранного им пути, ну никак нельзя.
Замечателен ритуал тем, что проходит на лодке на центральном посту. При нём присутствует руководство и некоторые сослуживцы. Моряки подвешивают к потолку на толстой верёвке большую тяжёлую кувалду. Густо смазывают её железную часть солидолом (!). Потом снимается плафон электрической лампы на стене, и в него наливается до краёв забортная солёная вода. Объём плафона составляет где-то полтора литра, которые морячок-новичок обязан выпить, не оставив на дне ни единой капли. Ох, и трудная эта задача — пить очень солёную тихоокеанскую воду! Тем не менее, ребята с нею справляются успешно. Но это ещё не всё. Остаётся кувалда, которую слегка раскачивают, и выпивший морского «винца» подводник, должен явственно поцеловать эту качающуюся солидольную чушечку. Вот так-то! После этого командир корабля поздравляет подводника со вступлением в морское братство и вручает ему что-то вроде диплома.
Всегда празднуют моряки и так называемый день Нептуна. Это тогда, когда субмарина находится в дальнем походе, продолжающемся 92 суток, выполняет поставленные перед ней задачи. Праздник отмечается ровно в середине похода. тот день моряки ещё символически называют днём прохождения экватора.
Что такое современная атомная подводная лодка? Это очень грозное оружие, боевая машина, несущая на себе колоссальный ядерный заряд. Это сложнейшая конструкция со сложнейшими современными механизмами, размером с большой многоквартирный, примерно, 6-этажный дом. Для того чтобы вы имели представление, скажем: такой, как один из тех новых домов, что выстроены у нас на улице Песчаной. Но жизнь моряков-подводников в основном проходит на двух центральных палубах. Это закрытое пространство без единого иллюминатора. Это отсутствие личного времени — помимо времени вахт, занятий есть свободное время, но личного — нет. Это всегда электрический свет, когда понятия «день» и «ночь» нивелируются полностью, и только стрелки часов указывают на время суток. Это одни и те же люди-сослуживцы. Но это дружный коллектив, состоящий из специалистов — каждый дока в своём деле. И служит на своей должности, имеет определённое звание, подчиняется согласно военной иерархии непосредственному начальнику, и, разумеется, главному здесь лицу — командиру лодки.
Экипаж подводной лодки, как правило, больше ста человек. Он — живой организм, где с одной стороны существует единоначалие и беспрекословное подчинение командиру, с другой — братство, где все абсолютно равны: мичман равен командиру, а командир — старшему механику, где начальник готов отдать жизнь за подчинённого.
Своеобразен язык служащих на флоте. Так, к примеру, они никогда не назовут носки носками, а обязательно скажут: «караси». Для моряка нет слова «табурет», а есть слово «баночка». Нет слова «комната», но есть слово «отсек». И они ходят не в туалет, а в «гальюн». Вот такие интересные они иностранцы эти наши русские моряки, называющие, как они говорят, «вещи своими именами». Традиции — праздники ли это или ещё что — моряки бережно берегут, передавая опыт молодому поколению.
Служба хоть она и трудна, и опасна — яркие тому примеры затонувшие лодки «Комсомолец» и «Курск», оставила в герое этих строк очень приятные воспоминания. Во-первых, моряки живут дружно, сплочённо, всё равно, что родные братья. А во- вторых, это в определённой степени романтика. Видеть своими глазами открытый океан. А когда лодка заходит в иностранные порты, есть возможность ступить на далёкую от Родины землю, пройтись по улицам приморских городов, как говорят посмотреть мир. Так было в жизни Григория Михайловича, когда он во время учёбы в вузе проходил практику на подводной лодке, которая ходила в Средиземном море и заходила в порты Греции, Турции, Италии.
После флотской службы, которая составила у Григория Михайловича пятнадцать лет, ухода в отставку прошло много времени. Но некоторые военные привычки сохраняются. Так, например, говорить как прежде: «Так точно», «Здравия желаю!» и тому подобное. Сохраняется психология военного человека: держать слово, хранить честь, быть пунктуальным, думать о России — своей Родине, которую необходимо защищать.
Д. Тарасов
Фото автора
