История пансионата «Лазурный берег» и пионерлагеря «Космос»    Испытывая очередную волну ностальгии, в поисках хоть какой-то маломальской информации, кроме той, что всем известна, об одном месте в Валдайском районе, я решила рассказать сама, как смогу. А заодно и создала отдельный альбом (практически все из семейного архива, что снято там), посвященный Валдаю, в котором буду делать дополнения к этому рассказу. Возможно, что это повествование будет интересно только некоторым людям, которые там бывали. Но уж очень хотелось рассказать так, чтоб поняли, что мы чувствуем. Да и интерес к этому месту сейчас особый. Речь пойдет о пансионате ( да, если вы увидите где-то «санаторий» это значит, что скопировали материал из Википедии до того, как я исправила), повторюсь, о пансионате «Лазурный берег» (позже берег в названии отпадет) и пионерском лагере «Космос». Располагались они недалеко от деревни Долгие бороды, далее по дороге. Рядом с поселком Рощино там, где были правительственные дачи 4-го управления МинЗдрава, которые в свою очередь были расположены на берегу озера Ужин (ударение на И). Пансионат «Лазурный берег» и пионерский лагерь «Космос» принадлежали НПО «Комплекс», как теперь бы сказали «холдингу» или «группе компаний». Освоили данную территорию где-то в 1969–1970 году, точнее я сказать не могу. Сама территория (карта в альбоме) схожа с полуостровом, в действительности же это промежуток между озером Ужин и Валдайским озером, которые в свою очередь соединены каналом, происхождение которого угадывается из его названия — Копка. Раньше Копку можно было перейти вброд, ребенку. Но потом ее углубили, для прохождения теплохода в озеро Ужин. Озеро Ужин, по сравнению с Валдайским озером на мой вкус, так себе. Дрянноватое, если уж на чистоту. Вода там хоть и такая же прозрачная, но дно илистое, озеро глубокое и длинное-предлинное. Отсюда и название за узость и длину. Берег территории пансионата и лагеря выходил аккурат на Иверский монастырь. В те годы он был заброшен и растерзан. И теперешнее великолепие монастыря я видела только на фотографиях. Расположенные по соседству правительственные дачи, были отгорожены от нас Зеленым забором, за него было запрещено не то что заходить, а даже заглядывать. Что мы конечно и делали, не смотря на то, что нас, еще детьми, пугали дикими рысями. Ничего особенного я лично там не видела, кроме асфальтированных дорожек в лесу и фонарей вдоль них. Территория дач огромная, так что бок о бок никто не терся. И к тому же забор располагался на почтительном расстоянии, т.е. и мы не толпились возле него, а скорее даже забывали о нем, если не углублялись в лес. В лагере, разве что, поближе он был. В этих, скромно сказать дивных местах (по большей части красивейший сосновый бор), познакомились мои родители, папа работал на «Комете», мама в НИИ ЭМК (позже НЦКТБ). Я была там впервые за два месяца до рождения. Потом уже на Новый 1975-й год (я чуть-чуть помню поездку). И так каждый год, до 17 лет. Зимой на выходные, летом с родителями в отпуск, а потом, когда подросла, еще и в лагерь на смену, а то и на две. И если учитывать, что дети растут в основном летом, то я там выросла, как и многие мои друзья. В пансионате, конечно, нравилось больше. Хочешь в лес иди, хочешь на лодке или катамаране катайся, хочешь на рыбалку иди или купайся, или в Валдай на теплоходе, или в деревню в магазин, хочешь в бильярд играй, хочешь в библиотеку иди. В лагере тоже своя прелесть, коллективная. Дискотеки и мероприятия с конкурсами. Приучали и к труду, то на прополку елочек в лесопитомник, то прополка морковки, то веники вязать для коров. В лагере было 5 отрядов, это 5 домиков (был еще один для вожатых и поваров) состоящих из 5 комнат, по две проходных, по две угловых, и одна центровая. Два туалета и умывалкой с раковинами. Вода, правда, холодная только, но в первом отряде был бойлер и даже биде (это в 70-е годы для советского лагеря редкость, если не нонсенс). Клуб был сооружен из металлического каркаса, пластика, ДСП, и стекла. Длинное одноэтажное здание, походившее на тогдашние торговые павильоны. В нем же были административные помещения. Столовая, где питались также пансионатские, была очень стильная, и красивая. Современное сооружение из бетона и стекла. Стеклянные стены. Высокий потолок со встроенными светильниками. Все белое. На полу кафельная плитка, белая и черная. Большие распашные стеклянные двери. Просто красота. А как кормили! Правда, в пансионате кормили немного лучше. А хлеб! Такого вкусного хлеба я не ела нигде. Как бы мне хотелось съесть хоть кусочек этого хлеба! Говорили, что пекли его в военной части, при дачах, но кто-то говорил, что в Валдае. В общем, точно не известно.  По вечерам мы часто устраивали набеги на столовую. Она была открыта, и хлеб лежал на подносах под марлей. Вкуснее этого хлеба и правда, кажется, ничего нет, до сих пор. Сейчас вообще вкусного хлеба поискать еще. Стадион и теннисный корт находились при въезде в лагерь, не далеко от ворот. Во время дежурства, а дежурили отряды по очереди, кроме пятого, младшего отряда, я с удовольствием отправлялась дежурить на ворота. Задача состояла в том, чтоб пропускать машины по списку, звонить по телефону, если едут чужие машины. Дежурили также в столовой и еще на пляже. К слову, территория была довольно закрытая, посторонние редко забредали. Был еще павильон для чеканки, такое творчество нравилось многим, поэтому там всегда было полно детей. И потом домой привозили свои произведения. К пляжу вела широкая деревянная лестница. Спускались по ней по большей части галопом, а кто самый нетерпеливый, рядом, прыгал в песок и съезжал вниз, к берегу. Мылись в бане, ходили туда раз в две недели, за смену два раза. Что уж сказать, не комильфо, конечно. Баня находилась на берегу озера, за пансионатом, ближе к Копке. Красивая, добротная баня, с камином в предбаннике. Устраивали помывки там и для пансионата, но в целом у них в домиках были душевые, ванны, газовые колонки, но от бани мало кто отказывался. Ходили туда строем. Потом баня сгорела (можно догадаться при каких обстоятельствах), и в лагере стали устраивать помывки в самом Валдае, в городской бане. Новую баню, рядом со сгоревшей, начали строить из кирпича. Довольно большую. Но так и не достроили. В Валдай нас привозили партиями на автобусе. Мы тогда уже были подростками, и нам очень нравилось, что можно погулять по городу, купить что-нибудь вкусненькое. А есть там хотелось всегда. Помню мама, присылая мне письма в лагерь, то бывало расплющивала несколько изюминок по бумаге. А я распечатывала и радовалась такому съедобному сюрпризу. К стати, изюм, я вообще терпеть не могу. Но ждали мы не только писем и посылок от родителей, но и конечно сам родительский день. С нетерпением ждали появления заводского автобуса. Радовались приезду родителей, или за тех к кому приехали, объедались всякими гостинцами, показывали родителям концерт, а потом с тоской провожали их. Занятия у нас были, как и в других таких же лагерях. Такие же дни Нептуна, такие же конкурсы талантов, такие же спартакиады, кино в клубе. Единственное различие было в Зарнице. Инструкторами к нам прибывали солдаты Внутренних войск, с правительственных дач.  В конце смены, конечно же, огромный прощальный костер на стадионе с песнями и танцами, словно мы пионеры-язычники. В общем «танцы до упаду». По умолчанию лагерные дети и дети, отдыхающие в пансионате, были в контрах. Никто ни к кому не лез, но если мы заходили на их территорию (а кроме бани, мы ходили в поход на Копку или на прополку елочек в питомник), или они на нашу лагерную территорию, то от чего-то на нас сыпались шишки, приправленные обидными словечками. Участвовали, конечно, только мальчишки, но девчонки, естественно занимали свою сторону и «прикрывали тыл». От чего это было, не знаю. Видимо какая-то тонкая психология. Сама же я действительно чувствовала, когда была в лагере, что-то типа зависти, что они на приволье с родителями. А когда была в пансионате, то испытывала пренебрежение к оголтелому стаду. Случалось это редко, но за то ежегодно.  Вожатыми в лагерь ехали работать студенты Пединститута и служащие предприятия (не знаю, как это оформлялось). А вот музрук всегда был один и тот же. Миша-баянист. Отчество уже подзабыла, не то Александрович, не то Анатольевич. Жил он в деревянном доме, похожем на терем. В этом доме еще хранилось белье и матрасы. В какой-то год у него появилась жена, а потом каждый год у него появлялись дети. Они бегали по лагерю все на одно лицо, все мальчики (кажется, потом появилась девочка, но я уже забыла). Не то пять, не то шесть детей. Зимой вроде они уезжали жить в Валдай. Пыталась найти песню, которую мы пели под баян, слова уже и сама забываю, но кой-какой обрывок отыскала по некоторым словам. «Как хорошо, что дружба есть на свете, Она, как воздух, нам с тобой нужна. Так пусть шагает дружба по планете, Пускай, как солнце, светит нам она. Всюду, всюду с нами дружба! Наша песня, наше знамя – дружба! Как пароль запомнить всем нам нужно – Дружба, дружба, дружба!» (А. Островский) Пансионат находился на некотором расстоянии от лагеря, и как уже писала выше, пансионатские ходили питаться в столовую в лагерь. Вход был отдельный (даже кухни разные), столов меньше и они были отделены металлическими «решетками». Еще можно было брать обед с собой в судок, и есть в своем домике. Мама нам так делать не разрешала, ей не нравилась эта возня. Да и остывало все по дороге. И на наши уговоры она ни когда не поддавалась, разве что разок. Еду выдавали в обмен на талончики. Их надо было отрывать как марки, по перфорации или вырезать, в какой год как напечатают. В пансионате, если не изменяет память, было шесть домиков, которые внешне были такие же, как в лагере, только внутри отличались. А потом построили еще два новых коттеджа, по типу «финского домика». По планировке это были двухкомнатные квартиры. Селили туда начальников и руководителей. Только раз, зимой нам удалось пожить в таком домике, правда, на две семьи. Т.е. обычно сам дом на две семьи, а тут вышло, что на четыре. Но нас это нисколько не смущало.  Обычные же домики состояли из четырех комнат, кухни, холла и санузла. В каких домиках душ, в каких ванна. Все конечно советское, часто ломалось, но все же кое-что. В пансионате был свой клуб, постройка более серьезная, чем клуб в лагере, и само здание красивое. Оштукатуренное, можно предположить, что кирпичное, белое, с огромными окнами во всю стену, высокие потолки. Стоял клуб на горке, к которому вела тропинка вдоль деревянных брёвен-идолов. Вырезанные идолы символизировали «долгобородых жителей» соседней деревни. В клубе был бильярд и пианино. В последние годы появился видеомагнитофон (а как же, предприятие же занималось сборкой видиков), и нам по вечерам крутили боевики и комедии. Еще прямо в клубе, при входе, была телефонная будка, помню, мы ходили в Рощино на почту, заказывали переговоры с Ленинградом. А потом приходили в эту будку в назначенное время. Левее клуба находились хозяйственные постройки и дом служащих пансионата. Отдыхающие пансионата были предоставлены сами себе. Если заезд попадался инициативный, то было очень весело. Но и так обычно никто не скучал, каждый находил занятие по душе. Кто на рыбалку, кто за грибами. Надо сказать и рыбы и грибов было много. Что-то сразу съедалось, что-то сушилось в прок. А помнится, был год на солонухи богатый, пришлось маме купить ведро и солить грибы. В самом лесу была достопримечательность, на Разбойничьей луке, что на озере Ужин, был ДЗОТ. В войну там проходила линия обороны. Сам ДЗОТ был на горе, высоко, среди деревьев, сложен из больших камней. От чего был похожим на разрушенный замок. Еще, отмечаю сейчас для себя, никогда не было быдляцких развлечений, никаких пьянок с орущей музыкой, визжащими девками и шашлыков. Все было очень тихо, по-семейному. Самым популярным конечно было озеро. Для меня до сих пор Валдайское озеро – эталон любого водоема. Моря я не видела никогда, но все равно считаю, что озеро будет лучше в десять раз. Если позволяла погода, то не было дня без купания или катания на лодке или катамаране. В лагере этого развлечения очень не хватало. Купание, и то по режиму. Случалось, мальчишки из лагеря похищали катамараны для прогулок (лодки были на замках). Их потом ругали, стыдили, но совладать с этим и, правда, было трудно. Была в пансионате яхта директорская. Один раз на день Нептуна нас пионеров, в качестве исполнителей роли свиты Нептуна прокатили на ней. Хоть раз в жизни на яхте прокатилась. В последний раз я отдыхала в пансионате в 1990 году, в августе. В тот заезд отдыхал там космонавт Гречко.  Я, правда, начала сомневаться, не путаю ли фамилию. Потом вспомнила, что была такая шутка: «Когда у нас на обед будет Гречко?» Он жил в новом коттедже, и в столовую не ходил, ему все приносили. Раз мы шли мимо, а он вышел на крыльцо. Обычный дядька, в трениках. Вообще в лагерь случалось, приезжали актеры кино, а в пансионат на отдых какие-нибудь важные люди. Смена в пансионате длилась две недели, а в лагере почти месяц, три смены. Это сейчас деньги зарабатывают и делают по четыре-пять смен. Обратный путь в Новгород на автобусе всегда сопровождался песнями. Что из лагеря, что из пансионата. Говорят, эта традиция появилась в те времена, когда не было радиоприемников в транспорте. Сейчас, наверное, не поют уже. И вот эта наша жизнь отдыхающих закончилась, просто оборвалась. Настали новые времена, пришла новая власть. Когда мы узнали, что нашего лагеря и пансионата больше нет, мы девчонками ревели. Да, что тогда, пишу и плачу, сопли размазываю по клавишам и мышке. Как так? А Бореньке Ельцину приглянулись места. Все знают, что там теперь резиденция президента. Как уж там все оформилось, не знаю. Предприятие в те годы выживало, как могло. Мама тогда потеряла работу. Держалась-держалась, да и пошла новую работу искать. Надо отметить, что на сей день «живут и здравствуют» и «Спектр» и «Комета» и НЦКТБ. Все они входили в НПО «Комплекс». И вот что обидно, не какой-то занюханный пансионат или трухлявую базу отдыха с выгребным туалетом отобрали. Забрали самое любимое и дорогое, намоленное, можно сказать место.  Нет слов, чтоб описать горечь. Кому там были интересны чувства людей. Какие слова я говорю в адрес Ельцина и его свиты, можете додумать сами. Конечно, я даже не питаю надежд, что эта территория станет доступной когда-либо. Да и все там теперь по-другому. Хотя, после возвращения Крыма…. Но это не Крым. Можно искать похожие места, страна большая. Но такого другого места уже никогда не будет! Все будет только слегка похожим, но не то.  Как любая фантазерка мечтаю, конечно, что прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и скажет: «Поехали, Наташка, на Лазурный берег, в Валдай». Я бы ни секунды не раздумывала, позвала бы с собой девчонок, свою родню, всех, кому дороги эти места, и махнули бы туда на выходные. А пока пусть они там спотыкаются о мое бесплотное тело, ведь в своих мечтах, я бываю там часто.  Наталья Васильева

комментировать