Труд всей жизни Всеволода Виноградова — результаты наблюдений на реке Полометь
Некрестьянская фамилия Правда это или семейная легенда? Кто знает… Но не спросить об этом старшего научного сотрудника Валдайского филиала Государственного гидрологического института Всеволода Александровича Виноградова, родившегося в 1928 году в Бронине в большой крестьянской семье, было невозможно. И впрямь — откуда у простой русской семьи в средней полосе России такая фамилия? Когда он спрашивал об этом у своего деда, тот рассказал ему именно эту историю. Вообще, в жизни нашего героя случалось немало такого, что он и сам сегодня — словно живая легенда. Хотя привел нас к нему обычный журналистский интерес: Всеволод Александрович — самый возрастной работающий пенсионер в Новгородской области. Ему 91 год, а он Виноградов с институтом, кстати, почти ровесники: ГГИ был образован в 1919 году. И кто бы мог подумать тогда, в 1928 году, когда в большом семействе Виноградовых родился новый человек, что его жизнь будет такой непохожей на жизнь деда или отца, привыкших жить крестьянским трудом. И он станет одним из свидетелей эпохи. Жертвы искривления Тогда много о чем не могли подумать. К примеру, о том, что о спокойной жизни с ночными походами в «церкву» придется забыть на По разнарядке, как считает сейчас Всеволод Александрович. И потому, что по всем признакам дед был кулаком: две лошади и две коровы имел на семью из 16 человек. Растил лён, делал пеньку и продавал её. И в колхоз ему, конечно, не хотелось. Деду дали 10 лет заключения, а отвечать за старика назначили сына, отца Всеволода Александровича. Он стал одним из тех, кого отправили строить Отца спасла знаменитая статья Сталина в «Правде» — «Головокружение от успехов. К вопросам колхозного движения». Она повернула маховик коллективизации в обратную сторону — началась «борьба с искривлением партийной линии в колхозном движении» и «левацкими загибами» исполнителей, чересчур ретиво бросившихся исполнять «генеральную линию партии». Отец вернулся, однако впечатления от участия в большой советской стройке были такими, что он почти сразу оказался в психоневрологическом диспансере. — Но смог вылечиться, — говорит Всеволод Александрович. И сейчас спустя столько лет после тех событий в его голосе слышно удивление. А еще он удивляется, как его семье удалось выжить в те годы. В колхоз родителей не приняли, и взрослые, и дети были вынуждены питаться тем, что удавалось вырастить на огороде. Даже продать было нечего — всю мебель из большого дедовского дома забрали. Виноградовы стали изгоями. — Мальчишки меня чурались, — вздыхает пенсионер. Со временем родителей Севы 13-летний Как всё это время жилось его сыну Всеволоду? Память сохранила довоенные воспоминания о походах за хлебом, за которым родители отправляли в соседнюю деревню. К возвращению домой половину буханки он съедал, сил терпеть не было — семья несколько лет не видела обычного чёрного хлеба. Помнит лицо отца, пришедшего ночью к своему дому в Бронине после последнего побега от немцев — голодного и обросшего. Помнит, как мать отправляли рыть окопы в тверское село Селижарово, где строили линию обороны. Помнит, как в их избе иногда появлялись офицеры и делились пайком. Помнит, что работал, «как мужчина». Пахал, сеял рожь, косил клевер, сушил сено, собирал урожай, молотил, грузил вдвоем и втроем с другими такими же «мужчинами» тяжелые мешки с зерном. Всё это иногда снится нашему герою и кажется таким реальным, словно он вновь там, в деревне. Всеволод Александрович говорит, что молодость для него началась уже после войны, когда он стал студентом гидрологического института. Ему, Баренцево море и Туркменский канал Первые годы учебы в Ленинграде были хоть и голодными, но счастливыми. Продукты по карточкам, совместные поездки с однокашниками на трамвае в поисках столовой, где можно было купить «баланды», работа по разбору завалов и уборке мусора, чтобы иметь хоть Поначалу учиться нашему герою было скучно — лекции и теория. Но на старших курсах начали выезжать на реки. В основном — в Карелию. Вели наблюдения, искали створы для строительства малых ГЭС, а незадолго до выпуска будущий гидролог принял участие в интереснейшей и опасной экспедиции. На Баренцевом море занимались исследованиями волнения — при шестибалльном шторме группа эсминцев развивала скорость до 30 километров в час. Задачей Виноградова было провести съемку двигавшихся навстречу судну волн: подняться на мачту, расчехлить аэрофотоаппарат и сделать снимки. — Такое, конечно, можно было только по молодости, — улыбается пенсионер. — Палубу заливало, мачта обледенела, ветер, волны… Но после участия в экспедиции его автоматически назначили младшим научным сотрудником института. И командировали в новую экспедицию, ставшую частью подготовки к строительству Главного Туркменского канала — сталинской стройки века. Канал предполагалось протянуть по предгорьям Копетдага от Амударьи до берегов Каспийского моря. Участникам экспедиции предстояло познакомиться с имеющимися в тех местах водотоками. С палубы эсминца вчерашний студент пересел на верблюда, а ветер и холод Баренцева моря сменил на Два года продолжалась эта работа: безуспешные попытки строительства водомагазинов, в которых вода тухла, изматывающие походы по песчаным барханам и растрескавшейся глине такыров. Осуществить тот амбициозный проект советской власти так и не удалось. Работы начались в 1950 году, но после смерти Сталина стройку решили прекратить. На реке Полометь После возвращения из Туркмении Всеволоду Виноградову предложили выбирать — либо жить и работать под Зеленогорском, либо в Валдае, где строили полевые экспериментальные базы института. Он выбрал Новгородскую область — поближе к родителям. И здесь долгие годы, до начала перестройки, занимался наблюдением «русловых процессов» на реке Полометь. В послевоенное время этого требовала сама жизнь — шла электрификация, восстанавливалась экономика, строителям требовались знания о поведении рек, о том, каким изменениям оно подвержено, чтобы строившиеся вблизи водных артерий новые объекты не оказались разрушенными подмывом или подтоплением. Сейчас объём этой работы, говорит Всеволод Александрович, заметно уменьшился — вслед за сокращением финансирования. И вообще функцию прогнозирования подтоплений государство передало МЧС, а гидрологические наблюдения, сетует пенсионер, — Покидать свой пост Виноградов пока не собирается и готовится встретить Говорит, что держаться в строю ему помогает гимнастика, которую он делает по утрам последние 10 лет. А может, ещё и та стойкость, которую передали отец и дед, сумевшие пережить полосу потрясений XX века, сильные духом большой семьи и крепкого, векового дома с белым полом из липовых плах, запах которых Виноградов помнит до сих пор. Елена Кузьмина