[Хойти-Тойти jr.]

Камастра:
Спасибо за поддержку. Вот вам за это:

«— И мировой же у тебя папка! — сказал Андерс, впиваясь зубами в очередную булку.
— Лучше всех, — согласилась Ева-Лотта. — А весёлый какой! И до того аккуратный! Мама говорит — она совсем с ним замучилась. Он совершенно не выносит кофейных чашек с отбитыми ручками. Говорит, что мама, я и Фрида только и делаем, что отбиваем ручки у чашек. Вчера пошёл и купил две дюжины новых, а дома взял молоток и отбил у них у всех ручки. «Это, — говорит, — чтобы избавить вас от лишних хлопот». Мама так хохотала, что у неё даже живот заболел. — Ева-Лотта взяла ещё булочку и продолжала: — И он не любит дядю Эйнара.
— Может, он и ему ручки пообломает, — с надеждой произнёс Андерс.»

У меня с сельской библиотекой тоже самые тёплые воспоминания связаны. Потому что я брала там только зарубежную литературу, которую в деревне почти никто не читал. И там такие россыпи были... м-м-м...

[Кирилл]

А мне Ева-Лотта, больше по телевизору нравилась.

[Хойти-Тойти jr.]

Кирилл:
Больше Ева-Лотта или больше по телевизору?
Да, фильм действительно был классный!

[Камастра]

Да! Да! Деревенская библиотека! Запах детства! Книжные россыпи! Кажется, я там единственной читательницей была летом...

[Кирилл]

[Владиир]

[Хойти-Тойти jr.]

Владиир:
А кто их спрашивать будет, лингвистов-то? Почему-то что с чиновниками случилось, никто не спрашивает, будто им на роду написано быть косноязычными...

Ладно, чего там. Выложу лучше новую рецензию, а то читать читаю, а о прочитанном написать руки не доходят. Итак:

Г.Л. Олди, «Urbi et orbi, или Городу и миру. Книга первая. Дитя Ойкумены».
Вспомнился далёкий уже 1997… а может быть, 1998 год. Друг дал почитать сборник, в котором среди прочего была повесть «Живущий в последний раз» — книга, взявшая нас в плен всерьёз и надолго. Плен был чёрный, серебряный, готический, суровый, симфонический, солёный, жестокий, прекрасный… Имя, стоявшее над заглавием — Генри Лайон Олди — звучало сдержанным рокотом барабана и волнующими нотами виолончели, обещало захватывающие дух новые страницы… «Он русский, понимаешь ты, русский! — горячилась я. — Не может иностранец так написать! А если даже напишет, то теперь уже никто так не переведёт!». «Да почему? — возражал друг. — Мало ли сейчас хороших зарубежных авторов…» — и начинал сыпать именами. «Ну, интересно, и кто ж из твоих иностранцев будет Бальмонта цитировать?» — выкладывала козырь я…
Давно это было. Взахлёб, параллельно и последовательно, были прочитаны «Витражи патриархов», «Восставшие из рая», «Мессия очищает диск», «Пасынки восьмой заповеди», «Дорога», «Войти в образ», «Герой должен быть один»… Мы с другом втягивали в круг поклонников сэра Олди всё больше неофитов… «Путь Меча», «Нопэрапон», «Чёрный баламут»… К этому времени уже ни для кого не был секретом один псевдоним на двоих — Дмитрия Громова и Олега Ладыженского.
А потом… друзья мои как-то охладели к этой бесконечной творческой карусели. «Мага в законе», «Выйти в тираж, или Орден святого Бестселлера», «Приют героев», «Шмагию» и «Гарпию» я уже читала, можно сказать, в одиночестве. Огорчительно. Не с кем было поделиться впечатлениями, радостью, да просто новой книгой.
И вот, боюсь я, настало и моё время. Глухое недовольство тем, как разбрасываются любимые авторы, становится всё отчётливей. Надолго выбил меня из колеи глумливый рассказ «Мы плывём на запад», опубликованный, по-моему, аж в двух сборниках.
Но я не сдаюсь
И вот новая книга в руках. Последняя надежда, можно сказать. Сомневалась, правда: если я «Ойкумену» (аж в трёх книгах) не читала, может, не получится? Может, поэтому и не получилось.
«Urbi et orbi…» показалась мне холодной, бледной, насмешливой — как презрительная улыбка. Истории из раннего детства, подросткового времени и юности Регины Ван Фрассен, главной героини грядущей эпопеи, перемежаются её же «взрослыми» умозаключениями — или, скорее, рефлексиями на ещё неизвестное нам. Небогатый сюжет (а вернее, девять разрозненных сюжетов — каждый для рассказа) размазан тонким слоем по 350 страницам и ничего не обещает в конце. Персонажи набросаны небрежными штрихами и аляповатыми мазками, чем напоминают генератов — отнюдь не класса А (с) Джаспер Ффорде.
Ощущение потери — нет, старый друг не умер, просто уехал в далёкие-далёкие края — не помешало мне взяться ещё за одну книгу Олди. Но о ней — в следующий раз, ладно?

[Хойти-Тойти jr.]

На Новый год дочь мне подарила аж пять книг, за что ей огромное спасибо: новый роман Дины Рубиной «Синдром Петрушки», сборник ранних произведений Джейн Остин и три книги Джеральда Даррелла (ура!).
Итак, Джейн Остин.
В сборник входят «Леди Сьюзен», «Замок Лесли», «Письма» и «История Англии». В этих вещах леди Джейн ещё только нащупывает свой путь, свою неповторимую интонацию. Произведения маленькие, частично незаконченные, но читать их от этого не менее интересно. «Леди Сьюзен» и «Замок Лесли» — можно сказать, романы в письмах: видимо, эту форму начинающей писательнице было легче освоить, — письма-то они все писали то и дело, если обратиться к истории. Да и «Опасные связи» Шодерло де Лакло своё дело сделали. Интереснейшая задача для автора — «нарисовать» персонажей, пользуясь исключительно их прямой, да ещё и письменной речью, в которой персонаж предстаёт не только таким, каков он есть, но и таким, каким он хочет казаться другим людям.
Леди Сьюзен — изощрённейшая стерва, без колебаний присвоившая право распоряжаться судьбами других людей, ориентируясь только на собственное благополучие. Особенно опасной её делают красота, обаяние, умение прекрасно вести себя в обществе и, видимо, редкое актёрское дарование, трансформировавшееся в практически инстинктивное притворство. Фирменная ирония Джейн Остин здесь ещё не превратилась в сарказм «Чувства и чувствительности», но отдельные мотивы уже узнаются. В «Замке Лесли» мы видим целый спектр карикатурных персонажей, общающихся в письмах друг другу по принципу «Праздник святого Йоргена» (кто-нибудь ещё, кроме меня, помнит такую книгу и такой фильм?): видим одно, говорим другое. По-настоящему смешно. И, знаете, немножко жаль тех людей, которые окружали юную Остин: им наверное, не слишком уютно было находиться под неусыпным наблюдением и попадать на её язвительный язычок.
«Письма» — это, я бы сказала, пародия на письмовники, где содержались образцы типа «Письмо почтительного сына престарелому отцу», «Письмо кредитору», «Письмо подруге из дальней поездки» и т.п. У Остин свои «образцы», весёлое чтение. Думаю, это что-то вроде сборника рассказов, потому что они явно читались поштучно, по мере появления.
«История Англии» — тоже пародийное произведение: на учебники, составленные предвзятыми дилетантами, да ещё и с ярко выраженной «женской составляющей». Подозреваю, что Остин написала это, чтобы показать, как же нелепы её современницы, берущиеся «тачать сапоги». См. пьесу Мольера «Учёные женщины» (а если не хочешь, то не см.)
Остаётся добавить немногое: произведения эти интересны ещё и тем, что появились в ту пору, когда писательство было сугубо мужским занятием, и поэтому на изданных книжках Остин стояла пометка: «Сочинение леди». Видимо, чтобы читатель был поснисходительнее.

[Хойти-Тойти jr.]

Сюзанна Кларк, «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл», 2004.

«Хорошая книжка, — говаривали мы друг другу, будучи семиклассниками, — а главное, толстая!!!». Вспомнилось вдруг из детства, пока баюкала на животе (предпочитаю читать в позе калана) 900-страничный труд леди Кларк — руки он оттягивал конкретно.
Действие происходит в 1806-1817 годах. В Англии до сих пор с почтением вспоминают о древней магии, но настоящих волшебников уже раз-два и обчёлся, хотя никто не сомневается в существовании эльфов или грядущем возвращении Короля-ворона. И вдруг объявляется такой старичок-сморчок, книжный хомяк и скуперфильд — мистер Норрелл. Мало того, что он считает только одного себя настоящим волшебником: он твёрдо намерен перекрыть всем остальным магический «кислород». И перекрывает. Потом, правда, берёт в ученики Джонатана Стренджа, однако эта учёба приводит к смертельной вражде.
Ну, дальше рассказывать не буду, там много всего происходит, вплоть до наполеоновских войн. Особо надо сказать, что книга написана в традициях доброй старой английской литературы (Диккенс, Теккерей, Остин…). И юмор там тоже вполне английский, ироничный такой, местами переходящий в сарказм…

[Azs]

Ю. Казаков «Северный дневник».

Одним махом. Сейчас сразу второй раз читаю, уже вдумчиво и смакуя.

Зимний берег, Терский берег, Мезень, Коми, Мурман... для моего уха это песня.

[Хойти-Тойти jr.]

Извините, рука не поднялась постить это в топик "Афоризмы", потому что он расположен в теме "Юмор". А какой же тут юмор?.. Поэтому пусть тут располагается.

«Настоящий мужчина тот, кто любит только двух женщин... Свою мать и мать своих детей. Настоящий мужчина тот, кто любит ту страну, в которой он родился. Настоящий мужчина тот, кто отдаст другу последнюю пайку хлеба, даже если ему самому суждено умереть от голода. Настоящий мужчина тот, кто любит и уважает всех людей и ненавидит врагов этих людей. И надо учиться любить и учиться ненавидеть, и это самые главные предметы в жизни!»
(Борис Васильев, «Завтра была война»)

[Хойти-Тойти jr.]

Марина и Сергей Дяченко, "МИГРАНТ, или Brevi finietur"
Начала читать с увлечением, но по мере чтения недоумение моё возрастало. В неразберипоймиху (с) Кортасар "Игра в классики" сплелись голдинговский "Повелитель мух", "Маленькие дикари" Сетона-Томпсона, "Остров дельфинов" Кларка, ну и, конечно, "Обмен разумов" Шекли.
Сюжет пересказывать нет смысла (для этого есть описание, аннотации и пр.). Кстати, об аннотациях. Гениальная, на мой взгляд, "Vita nostra" была сама по себе. Бодрый и захватывающий "Цифровой" позиционировался как второй роман трилогии (!), начатой "Вита ностра". Занимательный же и не более "Мигрант" преподносится на всё согласному читателю как "продолжение цикла (!!!), начатого..." (см. выше). Так и будем спускаться по ступенькам?
Не могу не выразить своё лёгкое раздражение по поводу самопрозвания ГГ (Крокодил): это корявое ружьё бабахнуло только на странице, если не ошибаюсь, 385, да и то как-то бестолково, как в американских мультфильмах - флажок из дула выскочил, да и всё. То есть объяснение ничего не объясняло и никак не сработало.
Единственный интересный персонаж в книге - Айра, он же Махайрод: сержант, гуру, некромант и консультант всея планеты в одном лице. Наверное, если бы не он, я бы так и не догадалась, почему у меня с книгой не возникает взаимопонимания. Вононочо, Михалыч - надо было вспомнить фильм "Ван Хельсинг"!
Это кино про бесстрашного истребителя нечисти с арбалетом-пулемётом наперевес многие восприняли очень отрицательно - те, кто пытался смотреть его всерьёз: "Да ну, пятый класс, вторая четверть!..". Мне же и двум-трём моим друзьям фильм очень понравился - потому что мы сразу рассматривали его как пародию.
Так и тут (назовём это "синдром Ван Хельсинга" ). "Мигрант" - это самая натуральная подростковая фантастика! Подросткам её и читать. И в этом качестве, и у этих читателей книга вполне заслуживает пяти звёздочек! А я, извините, буду читать Славочку Рыбакова. Вот "Звезду Полынь" только что прочитала - это же класс!

[Nac_Nac]

Самая самая - это Коллекционер Д.Фаулза - перечитывала её несколько раз

[Илья]

Урывками почитываю Хольм Ван Зайчика, весьма доставляющее ненапряжное чтиво, со смыслом и юмором.

[Хойти-Тойти jr.]

Илья:
Ну, наконец-то кто-то читает! Ура!
При всей моей нежной любви к Славочке Рыбакову до Хольма ван Зайчика так и не добралась, так что немного тебе завидую.

Сама сейчас вроде Ниро Вульфа — читаю несколько книг одновременно:
1) Кирил Бонфильоли "Эндшпиль Маккабрея". Нечто вроде "Дальнего умысла" Тома Шарпа, только не с литературной, а "живописной" составляющей. С юмором, ярко, замысловато, но как-то... довольно вульгарно. У Шарпа грубый юмор в сочетании с литературными тонкостями давал пьянящую смесь, а Бонфильоли какие-то грязноватые ощущения оставляет. Хотя написано классно, аж завидки берут;
2) Тобайас Смоллетт "Путешествие Хамфри Клинкера". Саркастический и всё же очень английский юмор. Роман в письмах, сдержанно и изобретательно иллюстрированный. Книгу 1983 года издания с радостью купила в буке за... 20 рублей;
3) С одним виртуальным знакомым договорились о небольшом флэшмобе: сейчас параллельно читаем "Таинственное происшествие в Стайлз", дебютный роман Агаты Кристи. Ах, добрая старая Англия! Ах, "уютные трупы старушки Агаты" (с)!;
4) После большого стресса в реале очень хотелось чего-то чистого и духоподъёмного. Залпом, отложив всё остальное, прочла "Великое противостояние" Льва Кассиля - с детства любимую книгу о московской школьнице, которой довелось участвовать в двух Отечественных войнах - 1812 и 1941-45 гг. (первый раз - в качестве участницы съёмок фильма о войне 1812 года; второй - в самой что ни на есть реальной жизни). И да, я снова готова к подвигам!

[Кирилл]

[Илья]

Хойти-Тойти jr.:
Одновременно несколько книг читать это круто, наверное это как у гурманов, когда они заедают сладкое солёным чтобы оттенить вкус.

[Хойти-Тойти jr.]

Кирилл:
Что значит "про немцев"? Нельзя ли хоть немножко поподробнее? А то любопытство меня будет грызть потихоньку...
Илья:
Замечательное сравнение! Мне такое в голову не приходило.
Я на самом деле подумывала, что это беспорядок и "безарбузие" (с) — читать несколько книг параллельно, а как у Стаута про это дело прочитала, так сразу и успокоилась
Что вообще читаешь (ну, кроме политики/истории)?

[Илья]

[Кирилл]