[strannik102]

ЛОБОВАЯ АТАКА

Тольке было семь лет и он летом этого года научился кататься на «взрослике» — так в мальчишеской среде звали взрослые велосипеды, в отличие от «орлёнков» и «школьников». Кататься на взрослике ему хотелось давным-давно, с лета прошлого года, когда сосед-приятель освоил отцов велик. Пусть он ездил не по-настоящему, а под рамой, но всё-таки это был всамделишный взрослый мужской велосипед. И в их пацанском мирке статус Игорька с его большим настоящим великом сразу вырос, потому что теперь он уже имел право представлять собой настоящий пикировщик Пе-2 или штурмовик Ил-2, а если захочет, то и мечту всех пацанов ястребок Ла-5. А Толька со своим маломерком-школьником мог в лучшем случае выступать за поганого «мессера» или за чаморошного почтовика У-2. И невыносимо страдал от этого половину прошлогоднего лета.

Кататься на взрослике Толька научился, конечно же, не сам. Кататься на взрослике Тольку научил старший брат Санька, которому весной исполнились «почти что взрослые» тринадцать лет, и который перерос пацанские авиационные бои на своих велосипедах. И потому перестал составлять конкуренцию Тольке в праве обладания большим великом.

Наука была весьма простая: Санька подсадил Тольку на велик — ноги у Тольки были ещё коротковаты и потому он плотно сел кое-чем на раму, на недоумённый Толькин вопрошающий взгляд и мыканье сквозь зубы «больно-о-о-о» Санька деловито сказал «переваливаться с ноги на ногу будешь, понял, а не то отобъёшь себе всё своё «хозяйство» — и пихнул велик под Черемховую гору. Велик сначала завилял со страшной силой, но упасть вместе со своим седоком не успел — сила притяжения разогнала будущий самолёт, и Толька с ошалело вытаращенными глазами доехал до самого конца горки, метров пятьсот по тракту, и только под конец уже свалился в канаву. Первый опыт оказался сладким и манящим, «хозяйство» своё Тольке в первом аварийном рейсе удалось сберечь, и он рьяно принялся осваивать свой будущий «Лавочкин» (мальчишки почему-то выше всего в своей пацанской табели о рангах ставили именно этот лобастый истребитель — наверное потому, что знаменитый Алексей Мересьев из замечательной военной книжки про Настоящего человека лупил фашистские Фоки «Фокке-Вульф-190» именно на «Лавочкине»).

Освоение новой авиатехники заняло две-три недели, после чего Толька был допущен пацанами в генеральное «сражение на Курской дуге». Быть фашистским мессером или фокой Толька отказался наотрез и гордо заявил, что будет только лавочкиным, ну, в худшем случае, Яком или Мигом. Пацаны не стали спорить с настырным Толькой и противоборствующие стороны разъехались в разные стороны солдатского стадиона...

...На нашенский «аэродром» примчался разведчик с донесением, что вражеские армады летят бомбить наши войска (это значило, что Игорёк и ещё два самолётовелосипеда катят во всю мочь с той стороны стадиона). «Айда, пацаны!» — заорал девятилетний Толька Никифоров, и наша эскадрилья вылетела из скрывавших её до поры до времени кустов. «Т-р_р_р_р....» — затарахтели включённые самодельные трещотки, и велики закружились по стадиону, гоняясь друг за другом в попытке сбить вражеский самолёт. Бой разгорелся нешуточный, уже не один велик пал от толчка сзади в колесо ногой, и наконец Толька на своём Лавочкине понёсся навстречу мчавшемуся на своём фоке Игорьку. «Буду таранить», — отчаянно решил Толька, стиснул зубы и направил свой ястребок точно в лоб несущемуся навстречу вражескому асу. Глаза Игорька сначала недоверчиво сузились, потом он вытаращил глаза и заорал «Ты чё, дурак?», но было уже поздно — Толькин Лавочкин врезался в переднее колесо фашистского фоки и самолёты мгновенно сгорели во вспышке взрыва...

После лобовой атаки Тольке с Санькой пришлось менять на переднем колесе пару спиц и выправлять изрядную восьмёрку, а Игорьку переднее колесо пришлось менять полностью — наш советский Лавочкин оказался крепче фашистского фоки!

(История вспомнена — или вспомнета?, а, ладно, пусть будет вспомнена — в связи с книгой Джерома К. Джерома «Трое на четырёх колёсах»)

[strannik102]

ОТЗЫВ на книгу "Сердце Змеи" автора Иван Ефремов

Цикл "Великое Кольцо", книга вторая

Космос велик, но не бесконечен — для нас всегда будут существовать какие-то пределы...

Повесть, которая для меня в творчестве Ивана Ефремова долгое время была на самом первом месте (на втором «Туманность Андромеды», а потом шли рассказы). Понятное дело, что такое ранжирование произошло ещё в подростковые времена, а после прочтения и перечтения произведений Ивана Антоновича уже в нынешнем вполне взрослом состоянии понимаю, что перемена мест неизбежна — явно стали выходить вперёд «Таис Афинская», «Лезвие бритвы»... Однако, как известно из науки математики, от перемены мест слагаемых сумма не меняется, и И.А. Ефремов для меня как и прежде является одним из самых авторитетных писателей-фантастов 50-70-х годов. Авторитетных и по литературному мастерству, и по ширине охватываемых тем, и по глубине их проработки, и по увлекательности сюжетов, и по яркости различных описаний, и по привлекательности героев и персонажей его произведений…

А «Cor Serpentis» для меня была (и осталась) интересна необычностью самого сюжета — случайная встреча в глубинах дальнего космоса двух космических кораблей из совсем разных планетных систем, причём разных вплоть до принципов организации живой материи на самом глубоком, биохимическом уровне. И романтическая линия взаимного интереса и практически взаимной тяги друг к другу столь разных и, вместе с тем, столь похожих друг на друга живых мыслящих существ (смотри, не влюбись в инопланетянку — говорят одному из членов экипажа «Теллура», и тот задумчиво отвечает — а я бы мог…), и торжество Разума (вот как был я романтиком, так им и остался) над догматом Природы (заключительная сцена, когда одна из землянок вдруг предлагает людям фтористоводородной планеты способ замены фтора на кислород, с тем, чтобы пусть в отдалённом будущем, но всё-таки изменить их биохимию и сблизить их цивилизацию с носителями разума на основе углеродно-кислородной энергетики).

И конечно впечатлили когда-то (и сейчас подтвердилось это впечатление) описания пульсационных земных звездолётов: как-то зримо представилось, каково это — прицелиться как следует и затем отправить свой корабль в слепой полёт без участия в управлении людей, а затем проснуться, всё заново рассчитать и перепроверить четыре раза и опять прыжок вслепую… Жуть какая!

Но Ефремов так тонко и подробно-основательно всё описал и в этой своей повести, и в «Туманности Андромеды», что у читателя не остаётся ни тени сомнения в том, что всё так и будет, пусть неизвестно когда, но именно так, как рассказал нам Иван Ефремов. Писатель и Учёный.

20 августа 05:42

[strannik102]

Возвращение в Арканар

Strannik шёл по Петербургу... Когда-то давно, когда этот город ещё с гордостью назывался Ленинградом, а Strannik был совсем ещё молодым человеком и не имел своих виртуальных субличностных двойников с ник-неймами и аватарами, он очень любил этот молодой, почти трёхсотлетний, гордый и красивый город. Это был город его восторженного "ах!"а перед строгим и безупречным совершенством Казанского собора, перед величавостью Дворцовой площади с фаллическим символом Александрийского столпа посредине, перед изяществом лепных фигур и статуй на крышах Зимнего дворца и Дома книги, перед воспетыми Городницким Атлантами на Невском проспекте и перед фривольными изгибами мостов через Неву, перед гордыми Ростральными колоннами и торжественностью Триумфальной Арки, перед царственным Медным всадником и фантастическими фонтанами Петергофа, перед всем тем, что носило тогда имя Ленинград, но доверительно и тепло, по-свойски называлось Питером. Это был город его молодости и надежд, город становления себя, город взросления и мужания.
С тех пор прошло много-много лет. Ленинград давно уже стал называться Санкт-Петербургом, вечерние улицы центра города заполняют огни неоновых реклам и вывесок на всевозможных иностранных языках, метро разбогатело ещё на две линии и перешло на нумерацию направлений, а сам бывший молодой человек перестал называть себя "молодым", заимел килограммы лишнего веса и обзавёлся и аватарой, и ник-неймом, превратившись в Strannika.
Strannik шёл по Санкт-Петербургу. Он жадно всматривался в этот новый город, он принюхивался к его запахам и вслушивался в его новые звуки, он трогал руками перила Аничкова моста и постаменты клодтовых коней, он незаметно сжевал, тщательно пробуя языком на вкус, ошмёток тёмного снега — он искал знакомые черты старого доброго Питера, он искал следы самого себя, молодого, дерзкого и романтично-восторженного.
Говорят, что кто-то древнегреческий когда-то давно сказал, что не нужно возвращаться туда, где ты однажды был счастлив, потому что ты себя там не найдёшь. Возможно, что и так. Но этот Город, этот Питер, несмотря на все свои новые наряды и маски, остался всё тем же самым добрым Питером, вечно молодым приятелем и товарищем, и Strannik облегчённо и радостно выдохнул и расслабил напряжённые мышцы — он вернулся туда, где он был когда-то счастлив, и его здесь узнали и приняли...

История неким совершенно невероятным образом связана с книгой Дж.М. Кутзее "Бесчестье"

28 января 2012 г., 08:43

[strannik102]

ОТЗЫВ на книгу "Новые сказки Нинон" (аудиокнига MP3) (сборник) автора Э. Золя

Давно я не бывал в Париже...

Роман, вмещающий в себя восемь рассказов. Восемь великолепных зарисовок из жизни Парижа и парижан с парижанками. Начиная с благочестивых сексуально озабоченных дам, умудряющихся даже служителей церкви рассматривать именно с этого ракурса (впрочем, краткие характеристики этих служителей утверждают читателя в мысли, что те совсем не отрицают мирские и телесные соблазны), переходя затем в мир начинающих кокеток (хотя кокеткам этим лет по десяти), которые уже вовсю проявляют «настоящие женские» качества — жеманство, двуличие, стремление исподтишка сделать пакость своей сопернице и всё такое прочее, и заканчивая пронзительными картинами безработицы, нищеты, отчаяния, голода, обречённости… В итоге перед нами предстаёт стереоскопического качества реалистическая картина жизни Парижа и парижан и вообще всей буржуазной Франции последней трети XIX столетия.

Нужно ли говорить о великолепии литературного языка Эмиля Золя? О точности и сочности его описаний и характеристик, о глубине проработки образов и о филигранной точности определений, которыми он все эти качества персонажей описывает? О тонкой иронии, искрометном смехе и горькой гримасе ровно в тех местах, где они и должны находиться? О... Впрочем, нет, не буду, всё равно на слово никто не поверит. Чтобы поверить, нужно проверить самому — взять в руки и прочитать. Или прослушать (как это сделал я).

21 августа 06:00

[strannik102]

Сань, а Сань...

- Сань, а Сань... Ну, Са-а-а-ань...
- Чего тебе?
- А ты из ружья стрелить можешь?
- Могу...
- Не-а, не верю, — пятилетний Толька скептически сморщил нос и отвернулся от девятилетнего брата Саньки.
- На что поспорим? — оскорблённый недоверием малька-братана Санька повёлся на подначку.
- Я тебе свою котлету отдам. Только ты всё одно стрелить из ружья не можешь, — и Толька скорчил мордаху и высунул язык. Саньку он не боялся, точнее перестал опасаться с лета прошлого года, когда восьмилетний Санька мотоциклетным резиновым шлангом с гайкой на конце отбил его от здоровенного борова, который загнал Тольку на забор и вознамерился уже было грызть болтающиеся Толькины ноги, да и самого Тольку, сташив его с забора, запросто мог загрызть — прецеденты такие бывали — да заслышавший истошные Толькины вопли заскочивший во двор нерастерявшийся Санька схватил шланг и принялся лупить борова по спине с такой силой, что тот с визгом кинулся бежать в сарай. Борова отец потом заколол и на его шкуре и мясистой спине обнаружились изрядные рубцы от спасительного шланга.
- Нафиг мне твоя котлета, мне мамка и так котлету даст... А из ружья я стрельнуть могу. Спроста.
- Ну стрельни, стрельни, — продолжал свою коварную атаку на брата Толька. - Забоялся, забоялся, — захохотал и завертелся он дразняще, и Санькины нервы не выдержали.
- Ах, так! — Санька снял висящее на стене отцово ружьё и полез в шифоньер за спрятанным там патронташем.
- А где стрелить будешь? Во дворе? — любопытствовал довольный Толька — кажется предстояло Приключение...
- Не, во дворе нельзя, заругаются... Давай, в печку стрельну. Стрельну, и никто и не узнает, — довольный своей находчивостью Санька торжествующе переломил стволы и загнал заряженный картечью патрон. Толька с готовностью открыл дверцу плиты, Санька нарочито деловито всунул стволы в раззявленное печное жерло и нажал курок. Оглушительно грохнул выстрел, пацанам заложило уши и кухню заволокло дымом, сажей, золой и странной коричневой пылью. А когда туман рассеялся, братовьям предстала разваленная разорённая плита — как ни крути, шестнадцатый калибр, это вам не шутка...

P.S. Пришедший домой после службы отец ругать мальчишек не стал, только вздохнул и молча пошёл во двор замешивать глину — плита нуждалась в капитальном ремонте. А потом взял с собой Саньку на малую охоту — сибирский народ мальчишек приучал к оружию сызмальства...

История произошла: 1963 г.

История о книге "Манюня" автора Наринэ Абгарян

[strannik102]

ОТЗЫВ на книгу "Легкий человек" автора Максим Горький

А неплохо день сожгли мы с тобой…

Вот в этой коротенькой небрежной фразе, брошенной главным персонажем (не рассказчиком, а тем, о ком идёт речь) фактически автору (или тому, от чьего лица ведётся рассказ), собственно говоря, и заключается вся сущность этого «лёгкого» человека. Потому что этот молодой парень наполняет свою жизнь… ничем. Нет, конечно же он живёт, ест и пьёт, и любит бегать за девицами, и имеет солоху (женщину, с которой имеет более тесные отношения), и сочиняет стихи, и совершает массу других жизненных дел и поступков. Однако при этом вся его жизнь занята как раз ничем, пустотой, прожиганием. Девки, девицы, девушки, барышни, горничные, конфетницы, работницы — неважно, кто они, главное, что они есть и за ними можно и нужно приударять. Вот и всё, чем живёт этот молодой 19-летний парень.

Но вот вспоминаю себя 19-летнего… Хотя да, в армии был, не до дамского полу было, да и женат уже был, и даже дочкой обзавёлся, так что…

Такой вот рассказ, просто один день, проведённый в компании одного своего знакомого. А цепляет!

23 августа 05:33

[strannik102]

ОТЗЫВ на книгу "Сказки о рыбаках и рыбках" автора Владислав Крапивин

Цикл "В глубине Великого Кристалла", повесть шестая

У меня всего лишь три желанья, нету рыбки золотой… —пела когда-то Алла Пугачёва

И опять несоответствие официальной рекомендации «Для среднего школьного возраста» и реальной направленности книги, адресованной скорее для аудитории 18+. Не в том современном смысле 18+, а просто опять в тексте повести очень много взрослого, даже не юношеского, а средневозрастного. Большой массив всего и всякого о спецслужбах и взаимоотношениях с их представителями, частично о формах и методах работы с негласным аппаратом, включены уже в текст «голубые» оттенки смыслов, по крайней мере какие-то намёки. Т.е. явно чувствуется время написания повести — 1991 год. Крах и упадок великой империи.

Однако имеется и другая событийно-сюжетная линия, которая вновь приближает нас к проблематике Великого Кристалла, сводит читателя с уже известными нам героями предыдущих повестей, мальчишками-пограничниками, умеющими бывать на разных плоскостях ВК. А также вбрасывается проблема переосмысления собственной жизни и возможности пережить её заново, начиная с определённого момента, и конечно же тут как тут ситуация выбора, которая при этом возникает — как воспользоваться имеющийся у тебя Лунной рыбкой? Главный герой повести художник-Валентин Волынов этот вопрос для себя решил...

И да, ощущение, что сама идея Великого Кристалла уже полностью сформирована и сформулирована автором в предыдущих повестях, пока что подтверждается, потому что новых смысловых оттенков в этом контексте в этой повести уже нет.

24 августа 05:08

[strannik102]

15 апреля 2013 г., 14:02
История о книге "Можно попросить Нину?" автора Кир Булычёв

Вот такая история...

Неожиданно странный случай — при всей моей романтической сентиментальности это, пожалуй, в первый раз, когда после прослушивания аудиокниги написал кратенький отзыв-рецензию, потом, немного посидев молча, нашёл в сети и посмотрел снятый по мотивам рассказа короткометражный фильм, потом нашёл онлайн и перечитал текст рассказа... Отправил друзьям, которым доверяю и с которыми делюсь такого рода потрясениями... Дождался отзыва...Выспался и прожил заполненное делами и чтением другой книги (совершенно другого содержания) воскресенье... Лёг спать и утром пошёл на работу... и опять включил плеер с этой самой, потрясшей меня аудиозаписью этого рассказа. И опять прожил те же самые эмоции и внутренне так же высоко оценил этот рассказ. Как и тогда, когда прослушал его впервые. Может быть всё дело в особенных модуляциях голоса Сергея Юрского, озвучивавшего Вадима Николаевича?.. А может очень точно передала состояния своей героини молодая незнакомая мне актриса, читавшая её текст... Или оказала своё воздействие музыка, точно совпадающая по энергетике с содержанием крохи-рассказа, и с тембрами актёрских голосов... Не знаю... Просто вот уже третий день хожу и живу полуоглушённый...
Вот такая история!

История произошла 15 апреля 2013 г.

[strannik102]

ОТЗЫВ на книгу "Лоцман" автора Владислав Крапивин

Цикл "В глубине Великого Кристалла", повесть седьмая

То ли небыль, то ли быль...

Да, эта повесть — явная попытка поставить отчётливую точку в цикле. И потому о самом ВК и о уже привычных полюбившихся читателям героям предыдущих повестей — мальчишках с разных плоскостей ВК — здесь практически не упоминается. Вернее, как раз только лишь упоминается пару раз.

А в центре — последние месяцы и недели жизни постаревшего и переставшего творить подростково-детского писателя. Который, будучи тяжело и скорее всего неизлечимо больным, отправляется в последние странствия по местам своей памяти и встречает на своём пути мальчишку Сашку, подрабатывающего проводником и экскурсоводом по необычным местам, а по сути и по своим необычным возможностям являющимся лоцманом по разным странным сопредельным мирам и, вероятно, по другим плоскостям ВК.

Понятно, что в процессе тесного общения между нашими героями возникает практически дружеская привязанность и они оказываются связаны едва ли не кармически, предназначенчески. Не зря автор разыгрывает карту с переменой ролей и имён в одном из финишных эпизодов повести.

Отвлекаясь от сюжета так и хочется заметить, что последние пара повестей так и наталкивают на мысль, что какие-то моменты имеют отношение непосредственно к самому автору, к Владиславу Крапивину, к его биографии и к пережитым и переживаемым жизненным обстоятельствам. Да и в другие повести, написанные автором вне этого цикла, явно вставлялись какие-то эпизоды из реальной жизни писателя и командора Крапивина. Просто уверен в этом.

А вообще конечно явно стало заметно, что Командор Крапивин и постарел и слегка не то, что отчаялся, но как минимум погрустнел, встретившись с реалиями 90-х. Всё-таки он хоть и не был певцом Полудня (т. е. напрямую не описывал счастливые миры коммунистического Будущего), однако, как мне кажется, страстно мечтал о наступлении такого времени, мечтал и делал для его наступления всё, что было в его писательских командорских силах. Не вышло, и от этого так сильны его разочарование и горечь, что прорываются в тексты его повестей.

25 августа 05:30

[strannik102]

ОТЗЫВ на книгу "Сердце Сапфо" автора Эрика Йонг

Смерть — это зло, иначе сами боги умирали бы (Сапфо)

Имя древнегреческой поэтессы Сапфо — так в романе (Сафо — там мне привычней) — а вот так в оригинале: аттич. др.-греч. Σαπφώ (произносится — /sapːʰɔː/), эолийск. др.-греч. Ψάπφω (произносится — /psapːʰɔː/) знакомо, наверное, любому и каждому более-менее образованному человеку. Думаю, что достаточно даже неполного среднего образования, чтобы раз и навсегда запомнить это имя. Хотя бы и только лишь из-за одних провокативных слухов и мнений о ней как о поэтессе, воспевавшей в своих песнях-поэмах лесбийскую любовь и практиковавшей такого рода интимные любовные отношения в своей личной жизни.

Эрика Йонг рискнула (а может и не рискнула) попробовать пройти вдоль жизни этой незаурядной женщины времён не то что древней Греции — Греции архаичной (что-то около 2600 лет тому назад, т. е. за 6 веков до начала христианского летосчисления). Понятно, что точных фактических данных о жизни Сапфо довольно мало, но всё, что более-менее известно, было взято автором романа за основу и положено в жизнеописание поэтессы и просто женщины.

Почему называю и поэтессой и просто женщиной? А с этим всё просто: хотя в романе кое-где вставлены строки из сохранившихся произведений или их фрагментов, вышедших из-под пера Сапфо (хотя, если судить по роману, сама она их не записывала), однако всё-таки основной упор автор сделала на события, прежде всего, жизни, а не творчества. Хотя, конечно же, отделить одно от другого при описании жизни творческого человека трудно, а может быть даже и невозможно, потому что творчество порой и составляет саму жизнь такого индивида. Однако в нашем случае у Эрики Йонг всё получилось с оценкой очень хорошо.

Просто потому, что перед читателем во всей своей красе (говорю так без всякого сарказма и уничижения) предстала та поэтическая личность, любовные и романтические песни и поэмы которой заставляли усиленно биться сердца всех влюблённых по всему тогдашнему миру (наверное правильнее написать — Средиземноморью), а всех остальных заставляли мечтать о любви и любовной неге и о телесных наслаждениях. А поскольку нравы в те архаичные времена были довольно простые, то Сапфо по сути ничего нового никому не открыла, а только лишь в открытую пропела и проговорила (и прожила) то, что и так было в отношениях между людьми. И Эрика Йонг устами её книжной героини произносит саму суть: мы слишком заострены на проблеме полов и взаимоотношений между полами, а Сапфо и люди того времени более сосредотачивались на эросе как таковом.

Можно соглашаться с этими словами Сапфо (и автора), а можно с ними спорить и отстаивать свою точку зрения, однако нужно просто помнить, что мы люди совсем другой культуры, в основе своей христианской (а также мусульманской и прочих мировых религий), в основе которой лежат моногамные отношения и ценности (хотя в исламе допустимо и многожёнство, но это уже другая культура). И потому судить с позиций нынешних образ жизни людей древнеисторических было бы неверно и пагубно для понимания — условия разные, и обстоятельства, и нормы.

И потому нужно быть проще — не нужно пытаться спорить с героями и персонажами этого романа, а просто прочитать его как увлекательную романтическую драматическую историческую книгу. И с этих позиций книга заслуживает всяческой похвалы и широкого читательского внимания.

30 марта 2020 г., 06:12

[strannik102]

17 июля 2014 г., 10:08

ИСТОРИЯ о книге "Укрощение велосипеда" автора Марк Твен

В жизни как в книге

Непорядок, коли семилетний пацан не умеет кататься на двухколёсном велике. И потому в ближайшую субботу подходящий байк был куплен в веломагазине, и внук с гордостью и вожделением воображал и строил планы, как он будет на нём гонять в разные места, и как он будет почти что велосуперменом...

Первая попытка оседлать своенравное транспортное средство закончилась быстрым результативным падением. Второй заход был более осторожным, но дедушке (сиречь вашему покорному слуге) пришлось крепко держать и велосипед, и цепляющегося всеми конечностями за непослушное вело и за себя внука... в результате рухнули все трое.... Очередная, наверное 25 попытка проехать хоть сколько-нибудь, наконец увенчалась успехом — внук с гордостью заорал, что "ура! я проехал!!!", не предполагая, что хитроумный дед бежал рядом не просто так, для поддержки духа, а крепко-накрепко придерживал этого своеобразного кентавра за багажник... В общем, весь первый день осваивания новенького чёрно-красного Stels был утомительным для всех участников этого велоногомарафона — дед восстановил приутраченные было навыки бега трусцой и вприпрыжку в погоне за лидером, внук приобрёл кой-какие первичные знания о способах падения с минимальным вредом для себя, а велосипед горестно переводил дыхание и думал, что ещё несколько таких тренировок, и он превратится в инвалидскую клячу...

С тех пор прошло два месяца, пацан уже вполне прилично гоняет по дорожью и без, и выполняет некоторые "манёвры" с резким торможением и полицейским разворотом, но дед ощутимо и чувствительно припоминает все уроки вождения и всю свою горькую судьбу тренера... почёсывая иногда многочисленные шрамики от боевых царапин. Что? А, да, — погнутое крыло довольно легко удалось выправить деревянной киянкой

История произошла в мае 2014 г.

[strannik102]

ОТЗЫВ на книгу "В глубине Великого Кристалла" (сборник) автора Владислав Крапивин

Кристалл Мироздания и обвивающий его серпантин Дороги...

Представленные в этом сборнике семь повестей Владислава Крапивина являются базовым комплектом цикла о Великом Кристалле. Помимо этих произведений разные составители тематических подборок присоединяют к циклу кто ещё пару произведений, а кто-то доводит количество присоединяемых аж до восьми, расширяя тем самым список до 15 пунктов. Можно с этим спорить, а можно просто иметь ввиду и при желании познакомиться и с другими примыкающими книгами. Сам я такие соседствующие повести попробовал прочитать — да, связь безусловно имеется и потому читать или не читать другие книжки из расширенного цикла решать каждому. Я, похоже, с той или иной интенсивностью всё-таки полезу вглубь Великого Кристалла, т. е. потихоньку-полегоньку-понемножечку буду читать ВК и дальше.

Сама идея Великого Кристалла по своей сути является многомерной. Т.е. это и в философском смысле Мироздание имеет многоплоскостность и многовариантность; однако и в физическом, материальном смысле, по мысли Крапивина, Мироздание имеет такую сложную кристаллическую структуру. Или похожую на то, что он описывает в своих повестях. Насколько эта идея соответствует научным представлениям — этого никто не сможет сказать и по сей день , ведь любой земной (да и внеземной тоже) Наблюдатель всегда находится внутри своей Плоскости Мироздания и потому может наблюдать и как-то фиксировать и документировать только внутриплоскостную картину мира, только ту физику, которой отвечает этот мир, эта Грань Кристалла. А тут ещё кстати будет вспомнить про так называемый антропный принцип — правда, это может увести нас в другую сторону, и потому на этом молчок, вспомнили и тут же забыли.

А ещё эта идея хороша тем, что Крапивин создал целый Мир Великого Кристалла, со сквозными героями-персонажами, с перекрещивающимися взаимопроникающими и взаимовлияющими событиями (причём иногда возникает ощущение обратной причинно-следственной связи), с вариациями расширения идеи уже собственными усилиями самого читателя...

Вообще космогонисты давно уже имеют в своём арсенале несколько разных космогонических мирозданческих гипотез — тут вам и пузырящаяся Вселенная, в которой местные вселенные являются каждая отдельным пузырьком; тут и чёрнодырные варианты, когда выходы в другие Миры проходят сквозь чёрные дыры, и нужно пройти сингулярность, чтобы попасть в мир иной (на самом деле всякая привычная физика в этой точке разрушается до основания, и шансов «пролететь насквозь» нет ни у кого, т. е. в «мир иной» попадёшь точно, но это будет уже совсем другое «небо»).

Все эти научные мыслительные игры безусловно увлекательны, и я всегда интересовался этой проблематикой и с упоением зачитывался вполне научными статьями в разных научпоповских журналах. Однако для Крапивина представляемый им мир Великого Кристалла интересен как раз не другой физикой, не иными небесами и созвездиями. Крапивинский интерес в том, что на какой бы грани ВК не находились персонажи повестей, всегда в центре внимания будут понятия морально-нравственные, этические и гуманистические. Не зря ведь главными героями всех повестей являются дети — ребята 9–14-летнего возрастного периода как раз являются самыми чистыми и светлыми душами, теми, которые жадно познают этот мир (и в его физическом смысле, и в социально-этическом тоже), и многое из реальной картины мира не принимают, отрицают — не будем перечислять все наши не совсем чистые взрослые реалии существования, мы их все прекрасно знаем.

По замыслу командора Крапивина именно таким детям, правда наделённым некими особенностями (например, умением переходить из одной Плоскости ВК в другую) и предстоит творить Будущее. Напрямую Крапивин об этом не пишет, но ведь он явно подталкивает своих героев именно к этому — к изменению того никого не устраивающего «порядка» в той или иной Грани, и к совершенствованию таким образом всех населённых миров. А чтобы помочь таким детям, Крапивин придумал и ввёл в этот мир Командоров, т. е. людей, стоящих на страже детей с такими особенностями, всячески их оберегающих и помогающих им всем чем можно. Но прежде всего просто спасающих.

Конечно, образ Командора Крапивиным введён специально не только для развития сюжетов повестей и для придания новых смыслов, но прежде всего это трансформированный Крапивиным образ стругацкого Учителя и Наставника (помните, у Стругацких в их повестях то и дело встречаются эти индивидуальные Учителя и Наставники, посредством которых осуществляется воспитание человека Будущего: «Полдень. XXII век», «Жук в муравейнике» ...). Поскольку и сам Крапивин вовсю занимался воспитанием ребят именно такого возраста, о котором он постоянно пишет в своих романах и повестях, то отчасти этот образ Командора списан им с самого себя — наверное в чуть идеализированном варианте, но всё-таки и с себя тоже. И ещё и поэтому цикл этот обращён не только к подростково-юношеской аудитории, но и к людям более взрослого периода — каждый человек способен стать крапивинским Командором в реальной нашей современной жизни — пусть не для сотен и не для десятков ребят, но тогда хотя бы для нескольких и некоторых — для своих детей и их друзей. Я думаю, что ещё и в этом был смысл этого цикла.

Конечно, по мере продвижения по циклу мы читаем разного Крапивина: сначала это идеалистический романтично-сказочный творец мира ВК, однако постепенно меняются реалии окружающего мира, приходят конец 80-х и начало 90-х, и Крапивин явно страдает от того, как быстро и как решительно всё валится в тар-тарары, как моментально слетает с людей мишура былой (а былой ли?) цивилизованности и приходят времена если не варварства, то падения нравов уж точно. И это заметно и по настрою его последних двух повестей — грусть-тоска и упадничество прокрадываются в энергетику этих книг и заражают этим состоянием и читателя (именно поэтому я снизил оценки этим двум повестям до 4,5).

27 августа 05:50

[strannik102]

4 января 2012 г., 10:35
История о книге "Повесть о настоящем человеке. Доктор Вера (сборник)" автора Борис Полевой

Повесть о настоящем человеке

Когда в нашем доме появилась эта книга, то я, будучи страстным романтиком и тяготея к литературе о войне и об авиации одновременно, не преминул тут же ухватиться за её чтение. Нет слов, как эта книга овладела моим пацанским подростковым сознанием. И как я переживал вместе с Мересьевым перипетии его судьбы и желал ему победы, победы над собой, над своим телом, над косностью бюрократов, над непослушностью авиатехники, над асами Геринга из дивизии "Рихтгофен"... И как всем своим мальчишеским сердцем следил за его перепиской с невестой Олей, как страдал от необратимости происшедшего с ним и с ней, и как надеялся, что Оля поймёт и примет его такого вот, Героя и обезноженного одновременно...
Каково же было моё разочарование, когда в Послесловии, в котором Мересьев беседует с корреспондентом и рассказывает ему свою судьбу, оказался вырван буквально самый последний лист. И история личной судьбы Мересьева так и оставалась для меня тайной за семью печатями в течение ещё долгих лет...
Но вот буквально три-четыре года назад, будучи в очередной раз в библиотеке, я дошёл до полки с отечественными авторами на букву "П" и увидел знакомый корешок. Нимало не сомневаясь в своём праве узнать наконец окончание так полюбившейся мне в своё время повести и судьбу её героя, я открыл дрожащими пальцами книгу на последней странице...
Закончив войну, он женился на любимой девушке, и у них родился сын Виктор. Из Камышина к Маресьевым приехала его старушка мать, которая сейчас живет с ними, радуясь на счастье своих детей и нянча маленького Маресьева.
Ну, значит всё в порядке!!!

История произошла в 2006 г.

[VED14]

strannik102,
Не всё так просто.
Оказывается, сам Маресьев книгу о себе не читал (не интересовала, видимо, она его). А фильм о себе смотрел.
На вопрос, как ему понравился фильм, он ответил: "звук мотора самолёта сымитирован хорошо".

[strannik102]

[VED14]

strannik102,
Я ни в чём и не упрекаю.
Вымысел часто красивее, чем действительность.
И в молодом возрасте оказывает влияние - это бесспорно.
Просто пока сам герой был жив, то сочинять о нём красивые истории, мне кажется, не следовало.

[Хойти-Тойти jr.]

[VED14]

Хойти-Тойти jr.,
Нет, не написал. Он написал о своих впечатлениях по прочтении книги. А я сообщил о фактах, для полноты картины. Всё относительно...

[Хойти-Тойти jr.]

ага, особенно сакраментальная фраза "не всё так просто" всё это объясняет

[VED14]